Жизнь 27-летней Виктории – старшей дочери музыканта Владимира Лёвкина – 29 декабря прошлого года разделилась на «до» и «после». Накануне наступления 2020-го ее экстренно госпитализировали. Диагноз врачей оказался неутешителен – опухоль мозга третьей степени и астроцитома. Сегодня, когда все позади, Вика откровенно рассказывает о своей болезни, чтобы своим примером, мужеством и оптимизмом помочь тысячам другим людей, столкнувшихся с этой бедой.
Виктория, Ваша госпитализация в декабре прошлого года оказалась внезапной. Но были ли на то какие-то предпосылки, ведь третья степень опухоли мозга возникает не вдруг?
Декабрь 2019-го выдался вообще тяжелым. Я много работала, потом заболела – с кашлем и температурой три недели провела дома. Только начала восстанавливаться, как пошли новогодние корпоративы, праздники. И после одной такой вечеринки мы с подружкой остались ночевать у меня дома. Утром позавтракали, все было хорошо, как казалось. Только какая-то грусть и усталость меня мучили, хотя я и не понимала их причину. У меня есть традиция – готовить имбирные печенья для близких в подарок на новый год. Так было и в тот день – я стала упаковывать уже готовые печенья, несмотря на чувство разбитости. Но вдруг меня начало тошнить, закружилась голова. Это последнее, что я помню. Очнулась же уже в больнице. Позже я узнала, что случилось дома. Мама собиралась уходить по делам, как вдруг услышала грохот в комнате. Вошла и увидела меня, бьющуюся в судорогах на полу. Тут же вызвала скорую. Оказалось, что это эпилептический припадок. За ним последовал еще один приступ. Приехавший врач сразу сказал: «Если девушка не принимала никаких препаратов, то это может быть опухоль мозга».
Как Вам про это сообщили родные, не стали ли страшный диагноз скрывать?
Я очнулась в больничной палате спустя часов шесть, рядом была мама. Она мне сразу сказала: «Вика, у тебя опухоль. Хочешь, останусь с тобой?» Но я попросила ее уехать – мне надо было собраться с мыслями. К тому же понимала, что срочной операции мне не предстоит, врачей уже нет, и как минимум до 3 января ничего не произойдет. Новый год отмечали с соседкой по палате и девушкой из соседней. Знаете, это был совершенно особенный день!..
Но не было у Вас при этом шока, ужаса, осознания того, что этот новый год может стать последним?
Ни в коем случае. Я говорила себе, что еще не все успела сделать, что у меня столько планов, столько задумок. Думала только о хорошем. Мне очень помогли друзья, которые приехали ко мне в палату с подарками и игрушками, поддерживали и бодрили. Помогла и мой психолог, которая посоветовала отнестись к этому как игре, где бывают и такие ходы, как к непростой серии в жизни. И я думала про болезнь как про необходимую остановку на большом пути, паузу перед очередным стартом.
А знаменитый отец Вас поддерживал?
Он говорил, что его вытащили с того света, а ведь я еще моложе и непременно выкарабкаюсь. Папа про это не любит рассказывать, но у него самого дважды был рак лимфатической системы. В первый раз мне было 10 лет, я с ним тогда почти не общалась, потому что он жил в другой семье. Второй раз онкологическое заболевание ему диагностировали несколько лет назад, когда его новая жена Маруся была беременна Никой. Тогда я приезжала к нему в больницу и видела его огромное желание жить.
Как пережили сложную операцию по удалению опухоли?
Тяжелой была не сама операция, а ожидание ее – я просто не могла понять, откуда в 26 лет у меня мог взять рак. 12 часов провела в реанимации, потом неделю – в обычной палате. Хотя уже на второй день после операции решала с коллегой рабочие вопросы. Спустя три недели врачи сказали, что у меня не глиома, а астроцитома (опухоль третей степени), которая требует лучевой и химиотерапии. Она длилась шесть недель. Пять дней я ездила на процедуры, а в оставшиеся два занималась организацией школы вожатых Молодежного Объединения «Многогранник». Без мамы я бы не справилась, потому что все время чувствовала себя уставшей. К тому же стали выпадать волосы – пришлось побрить голову. К этому шагу я отнеслась как к некой новой главе жизни. Не могу не сказать «спасибо» моему лечащему врачу – нейрохирургу Алану Викторовичу Царикаеву. Он очень поддерживал меня все это непростое время. Он рассказал, что только в центре нейрохирургии имени академика Н.Н. Бурденко по 200 таких операций делают, так что я не одинока.
Сегодня как чувствуете себя?
В августе я вернулась к тренингам и вебинарам – к обычной своей жизни. Каждые три месяца наблюдаюсь у врача, и динамика пока положительная. В ближайшие пять лет надо тщательно следить за состоянием, потом уже можно будет ходить на обследование реже. По согласованию с лечащим врачом не пью никакие противосудорожные препараты – только витамины для повышения иммунитета. Знаете, после этой болезни я стала все ценить острее каждый момент жизни, больше нет времени на хандру, депрессии. Единственное, что сегодня меня печалит – смерть любимого дедушки Евгения Васильевича, который вырастил меня, вложил много в моральном и материальном смысле, заменил отца. Он не перенес того, что я в больнице. В июне у него на нервной почве развилась меланома, Увы, спасти его не удалось. Но он очень хотел, чтобы я жила. И теперь я просто обязана его не подвести!
