Table of Contents
Крым и вся Россия в эти дни отмечают пятую годовщину воссоединения Крымского полуострова с Российской Федерацией.
В 2014 году подавляющее большинство крымчан, более 90%, на референдуме проголосовали за вхождение в состав России. За первую пятилетку перемены к лучшему в Крыму видны невооруженным глазом: это и новый красавец-аэропорт, Крымский мост, который соединил два российских берега, новые дороги и инфраструктура. Есть и проблемы — здесь ощущается нехватка квалифицированных кадров в государственных и муниципальных структурах, рост цен, поскольку из-за санкций в регионе отказываются или не хотят работать крупные торговые сети, промышленные и транспортные холдинги.
О том, как изменился Крым за пять лет, было ли спонтанным решение о воссоединении полуострова с Россией и почему Крым стал неприступной крепостью, в интервью ТАСС рассказал глава Крыма Сергей Аксенов.
— Сергей Валерьевич, Крым готовился к воссоединению с Россией или этот процесс был спонтанным?
— Это был экспромт. До того момента, пока президент Владимир Путин открыто не высказал свою позицию, мы не могли на 100% знать, что Россия нас примет.
— А когда вы обращались к президенту России за поддержкой, вы рассчитывали, что она будет?
— Конечно, рассчитывал, знал справедливость президента, надеялся, что крымчан не оставят в беде.
— Для вас было неожиданностью появление «вежливых людей»?
— Да. Поначалу мы не верили, что какие-то шаги вообще возможны. Координации не было. Только 27 марта 2014 года мы начали взаимодействовать с Олегом Белавенцевым (позднее — полпред президента РФ в образованном в 2014 году Крымском федеральном округе — прим. ред.).
— Оправдались ли ожидания Крыма от воссоединения с Россией?
— Решение президента было принято на основе итогов общекрымского референдума. То есть оно выразило волю народа. Это решение спасло Крым от войны, сохранило жизни тысяч людей. Если бы полуостров остался в составе Украины, ситуация у нас была бы хуже, чем в Донбассе.
Читайте также: Путин приедет в Крым отпраздновать пятилетие присоединения
В первую очередь необходимо было обеспечить безопасность крымчан, а это главное условие для проведения референдума. С точки зрения остальных перспектив — мы не сомневались, что нас Россия поддержит по всем направлениям. Так сегодня и происходит.
Украина к нам как мачеха относилась, мы ей были не нужны на самом деле.
Просто было потребительское отношение к Крыму со стороны органов власти Украины, должностных лиц. Все хотели только землю и море. Хотели что-то вывезти отсюда, приехать на лето отдыхать, на лодке покататься — на этом поддержка Крыма заканчивалась.
Россия к нам относится как мама — и власти, и люди. Мы чувствуем, что мы дома. Все наши ожидания от возвращения на родину оправдались. У крымчан есть чувство гордости за свою страну, уверенность в своих силах, есть уверенность в завтрашнем дне, есть понимание, что у нас системно работают органы власти.
Посмотрите, что на Украине происходит, в других странах. Сегодня Россия — одна из самых стабильных стран мира.
— А что Крым дал России?
— Крым дал России уверенность в своих силах, я так считаю. Дал веру в возможности государства, которая была сильно подорвана в 1990-х годах. И дал понимание, что если мы все объединяем свои усилия, если у народа и власти одна цель, то ничего для нас нет невозможного.
Конечно, федеральный центр сейчас больше нам дает, чем мы. Крым пока остается дотационным регионом. Но мы работаем, чтобы вывести республику на самодостаточность. Несмотря на санкции, на внешнее давление, все эти пять лет в геометрической прогрессии росли собственные доходы крымского бюджета. И если в 2014 году, в переходный период, мы собственных налогов собирали около 18 млрд рублей, то через пять лет их стало уже 54,8 млрд рублей в год. А общий бюджет на 2019 год с учетом федеральной целевой программы составляет более 170 млрд рублей.
Что касается санкций [которые последовали после воссоединения Крыма с Россией], то мне кажется, санкционный режим был бы введен в отношении Росси однозначно, хоть с Крымом, хоть без. К этому все шло, нашли бы повод.
— Что было самым трудным в феврале—марте 2014 года, во время Крымской весны?
— Сомнений у нас вообще не было. Мы в партии «Русское единство» (Аксенов являлся главой партии во время нахождения Крыма в составе Украины — прим. ред.) всегда выступали за сближение и тесное сотрудничество Украины и России.
Мы тогда еще надеялись, что хотя бы один из украинских президентов выполнит свои обещания и Украина, а вместе с ней и Автономная Республика Крым вступят в Таможенный союз и в другие союзы вместе с российским государством. Но они всех дурили, уж извините за такое простонародное выражение. Приходя к власти, все украинские президенты на следующий день забывали о своих предвыборных обещаниях.
И именно поэтому неравнодушные крымчане, которых было большинство, сотворили чудо, которое называется Крымская весна. Мы вернулись в родную гавань, как сказал глава нашего государства.
— Что не удалось сделать за пять лет?
— Наш больной вопрос — дефицит профессиональных кадров. Наверное, не удалось пока окончательно сформировать профессиональную, отстроенную команду на всех уровнях власти. Ядро, костяк команды есть, но вопрос в сложных и тяжелых условиях работы. Достаточно сказать, что текучка кадров ежегодно в органах власти составляет от 600 до 800 человек. А в целом республиканских госслужащих в Крыму насчитывается 4,6 тыс. человек, еще 6 тыс. — это муниципальные служащие.
К сожалению, сегодня нет программ по этой категории бюджетников, каких-то мер соцподдержки. Средние зарплаты ниже, чем в частном секторе. Это не дает возможности ни квартиру купить, денег хватает только на пропитание и одежду. А уровень нагрузки колоссальный. При этом работа зачастую требует нестандартных подходов и решений.
Есть проблемы в сфере медицины, где не хватает порядка 600 так называемых узких специалистов. Такие же проблемы в других субъектах.
— И зачастую местным управленцам и специалистам не хватает квалификации, знаний. Вы обучаете?
— Мы дали старт программе, причем первой в стране, по обучению специалистов, муниципальных и республиканских служащих. Эта работа ведется совместно с Российской академией народного хозяйства и госслужбы (РАНХиГС), Крымским федеральным университетом. На эти цели из бюджета республики выделено 99 млн рублей на этот год.
Я лично встречался с теми, кто будет вести учебный процесс, а также со слушателями, поставил конкретные задачи. Мы должны максимально заинтересовать людей, подготовить меры поддержки, в том числе по стимулированию должностных лиц, программу обеспечения жильем.
— Переходный период в Крыму еще продолжается?
— По большому счету, у нас переходный период закончился 1 января 2015 года. Оставались небольшие нюансы в сфере здравоохранения, в сфере градостроительства. Сейчас полностью работаем в федеральном поле.
Есть ряд норм, которые продлены до 2020 года, — по лицензированию школ, больниц. 15 детских садов и одна школа до сих пор не лицензированы. У нас только 60% учреждений здравоохранения соответствуют на сегодняшний день федеральным стандартам.
— Один из самых больных вопросов — рост цен. Удалось ли изменить ситуацию в Крыму?
— Пока нет. Главный вопрос — это рост цен на лекарственные препараты, продукты питания. Тех мер государственного регулирования, которые сегодня существуют, явно недостаточно. Надо учитывать крымскую ситуацию: из-за санкций к нам не заходит ни одна крупная российская торговая сеть, ни один крупный российский банк, что могло бы создать конкуренцию на рынке. Стоимость по всем направлениям — лекарственные препараты, продовольствие, строительные материалы — отличается от цен материковой части России.
Возможно, для Крыма необходимо предусмотреть отдельные дополнительные элементы госрегулирования
Мы ищем пути, общаемся с правительством, с администрацией президента, с законодательными органами власти. И по многим вопросам нас слышат.
Мы понимаем, что в отличие от всех регионов России, у нас пять лет назад была совершенно другая система управления, отличная от российской, и это необходимо учитывать. Крым не просит отдельных льгот, а просто понимания, что у нас есть форматы, которые не подпадают в общефедеральное поле и под общефедеральное законодательство.
Неприступная крепость
— Насколько стабильна сейчас межнациональная ситуация?
— В этом плане у нас все стабильно. Согласно опросу ВЦИОМ, 92% жителей Крыма оценивают отношения между крымчанами различных национальностей как доброжелательные. Чего раньше никогда не было.
— В 2014 году руководство меджлиса крымско-татарского народа (запрещен в РФ — прим. ред.) шло на контакт с крымской властью и делегировало своих представителей в правительство республики. Почему они резко изменили свою позицию? С чем это было связано?
— Просто у них были запредельные требования. Они требовали до 50% квоты в органах госвласти, депутатском корпусе и так далее. Начали придумывать заведомо невыполнимые условия, ставить цели и задачи. На сегодняшний день 100% крымско-татарского населения Крыма получили российские паспорта.
— Возможны и провокации со стороны меджлиса?
— Меджлис пытается влиять на ситуацию в Крыму. Они же работают на определенные структуры из-за океана, даже не на украинские власти. Мы понимаем, что меджлис на Украине сейчас сосредоточился на поддержке президента Петра Порошенко. По моему мнению, Порошенко не пройдет (не победит на выборах президента Украины 31 марта — прим. ред.), и перспектива меджлиса становится весьма туманной. Но раскачкой ситуации в информационном поле они пытаются заниматься регулярно.
— Меджлис продолжает засылать в Крым своих эмиссаров?
— Продолжает. Спецслужбы работают по всем направлениям. Вы же видите, регулярно происходят задержания.
Что касается обеспечения безопасности, здесь работают и Минобороны, и ФСБ, и МВД, и Росгвардия. Сил более чем достаточно.
По всем персонажам вне зависимости от национальности, которые приезжают мутить воду, принимаются и впредь будут приниматься правовые решения. Так что собака лает — караван идет.
— Крым сейчас надежно защищен от возможных нападок со стороны Украины?
— Никаких угроз для Крыма нет. Безопасность крымчан обеспечена в полном объеме. Министерство обороны создало надежный щит, согласно поручениям президента. Крым превращен в неприступную крепость, поэтому всем можно спать спокойно.
— За счет чего Крым стал крепостью?
— На полуострове сосредоточена мощнейшая группировка, оснащенная самым современным вооружением. Это корабли Черноморского флота, это новейшие комплексы противовоздушной, противокорабельной обороны, радиоэлектронной борьбы и так далее. У нас дислоцируются подразделения ВДВ. Все закрыто наглухо. Сейчас в одном только Крыму сил больше, чем у всей Украины.
— На границе с Украиной пограничники возвели современные заграждения протяженностью 50 км. Этот забор уже дает результат?
— После прорыва диверсионных групп в 2016 году было принято решение усилить границу техническими средствами. Теперь нет незаконных пересечений границы. Хотя их и раньше было немного. Так что перешеек на границе с Украиной, сухопутная часть закрыта полностью, морская тоже надежно контролируется.
— Провокации продолжаются.
— Они и будут.
— А чего, как вы считает, пытается добиться ими Украина?
— Они считают, что могут дестабилизировать ситуацию в Крыму. Более того, у большинства кандидатов на выборах президента Украины один лозунг — «заберем Крым и Донбасс». Им говорить об успехах нечего, о своих планах и прогнозах тоже. Денег нет и не предвидится. Реальных реформ они предложить не могут. Они все уже были у власти, кроме [украинского шоумена] Владимира Зеленского, их стиль управления известен.
Уверен, что подавляющее большинство украинских политиков отдает себе отчет, что вернуть Крым невозможно, но они не готовы сказать это публично. Крым ушел навсегда, и от Украины уже ничего не зависит.
Вопрос воды
— По поводу безопасности понятно. Энергобезопасность…
— Обеспечена в полном объеме.
— А с водой проблема остается. Насколько сейчас перекрытие Северо-Крымского канала сказывается на Крыме и какие решения принимаются для того, чтобы обеспечить полуостров водой?
— Ранее мы получали в год почти 1,2 млрд куб. м воды по Северо-Крымскому каналу, из них 500 млн куб. м использовалось для бытовых нужд, а 700 млн «кубов» шло на орошение. Сегодня мы на орошение даем только 20 млн куб. м воды в год. Практически весь водный баланс Республики Крым изменен за этот период.
Все решения в этой сфере принимаются совместно с федеральным правительством. По поручению премьер-министра Дмитрия Анатольевича Медведева [глава Минприроды РФ] Дмитрий Николаевич Кобылкин возглавил рабочую группу, которая создана совместно с Российской академией наук для решения этой проблемы.
Знаю, что заложило около 300 млн рублей на исследования, которые РАН проведет в Крыму с помощью современных технологий. Будет составлен водный каркас Крыма, будут изучены все возможности — физические и технические. Последние исследования по изучению запасов воды проводились в Крыму в далеком 1960 году. Сейчас перед учеными стоит задача четко определить, какими водными запасами располагает полуостров.
— Какие решения могут быть?
— Прежде всего, это использование подземных вод. Ученые говорят, что у нас под Крымом колоссальное пресное море на определенных глубинах. Это позволяет добывать значительные объемы воды без ущерба для экологии, для почв.
Еще один вариант — сбор дождевой воды. Израиль и другие страны, не имея собственной воды, давно нашли решение: научились собирать даже те небольшие осадки, которые есть, и запускать их в оборот.
Также это вопрос очистки стоков: технические воды, которые можно после прохождения очистных сооружений направить на орошение полей.
При этом на Южном берегу Крыма избыток воды: там с гор достаточно большое количество пресной воды сходит в море, мы теряем серьезные объемы. Но доставить воду оттуда в другие части Крыма тоже достаточно проблематично. Например, чтобы подать воду в северный Крым, нужно «тянуть» трубу через всю республику, а это более 200 км.
Обсуждаем вопросы и с опреснением морской воды, но никто пока цену адекватную не назвал. В Крыму 1 куб. м воды стоит 31,55 рубля, а минимальная себестоимость опреснения из тех, что была представлена разными компаниями, — 80 рублей за 1 куб. м, и это только себестоимость. Нужно закладывать колоссальную компенсацию. То есть технологическое решение есть, но вопрос — кто будет эту разницу оплачивать?
— С Украиной договориться о доступе воды с Северо-Крымского канала возможно?
— При нынешних властях точно невозможно, при остальных — время покажет. Судя по их риторике, и с ними тоже перспектив будет мало. Поэтому с Украиной вряд ли договоримся.
«Сухопутный» регион России
— Почти год назад было запущено движение по Крымскому мосту. Вы чувствуете эффект от него, кроме увеличения потока туристов?
— Крымский мост дал нам прежде всего надежную логистику. Паромная переправа по 20–30 дней в году стояла из-за непогоды — сильного ветра, волнения в Керченском проливе.
И регулярно, особенно в зимние месяцы, возникал дефицит то топлива, то лекарственных препаратов. Образовывались пробки, были попытки спекулировать на отдельных направлениях.
Сейчас никаких проблем с транспортной доступностью нет. И если раньше мы были островом для нашей страны, то сегодня являемся сухопутным регионом Российской Федерации.
— Но цены не стали ниже…
— Пока железнодорожное сообщение не запустится, не станут.
— Что еще изменится после запуска железнодорожного сообщения, кроме снижения цен?
— В Джанкое (север Крыма — прим. ред.) будет транспортный узел, перегрузочный. Для нас это плюс, потому что Джанкой будет рабочими местами обеспечен, экономика заживет, появится необходимость строительства баз, складских помещений. Я уверен, что Джанкой получит новое дыхание. Поезда будут из Керчи идти в Джанкой, оттуда — в Симферополь и далее. Будет крюк, сейчас обсуждается вопрос с правительством РФ, чтобы организовать напрямую сообщение Керчь — Симферополь (через Белогорск — прим. ред.), но на этом участке очень сложный рельеф и может дорого обойтись ветка.
Будет произведена электрификация всей железной дороги в Крыму
Обсуждается вопрос прокладки второй линии — второй колеи, сейчас у нас одноколейка.
— А кто будет оператором железной дороги?
— У нас создано ФГУП «Крымская железная дорога» (управляет железнодорожной инфраструктурой на полуострове — прим. ред.). Определение оператора — в ведении Минтранса РФ, который также должен определить подвижной состав и так далее.
— В прошлом году побили рекорд по туристам — 6,8 млн человек, какие ожидания в этом году?
— С учетом запуска железнодорожного сообщения по Крымскому мосту уверен, что туристов будет больше. Заходят к нам и крупные туроператоры, выбран ряд площадок под строительство больших кемпингов. Крупные инвесторы заявляют о своем желании создать большой номерной фонд на территории Республики Крым, но не буду называть их из-за санкционных режимов.
— Портрет туриста, который едет в Крым, сможете составить?
— Среднего достатка, «бюджетный» турист. Именно на него, по моему мнению, все должно быть рассчитано. Крымский отдых достаточно недорогой, много приезжающих граждан Российской Федерации отдыхают в частном секторе. Рассчитываем, конечно, на массового туриста, но для этого соотношение «цена — качество» должно соответствовать предложениям тех стран, которые есть в Черноморском бассейне. Мы пока не соответствуем.
Еще одна задача — переход на круглогодичное обслуживание. Это прежде всего медицинский туризм, реабилитация, диагностика.
Крым и мир
— В этом году пройдет уже пятый по счету Ялтинский международный экономический форум (ЯМЭФ). Чем он будет отличаться от предыдущих?
— В этом году на оргкомитете мы определили, что будет жесткое требование к составу участников, чтобы не было «туристов», которые приезжают просто погостить.
Мы уменьшили количество участников, более тщательно собираем информацию о них. Нам нужны люди с конкретными предложениями и с готовностью инвестировать в развитие нашей республики. Нужно не количество участников, а качество.
Перед каждым форумом проводим работу над ошибками: что у нас получилось, что не получилось. Инвесторы, желающие встретиться со мной, такую возможность получат.
— Расширится география участников?
— Да, должно быть до 100 стран. Французы, итальянцы, немцы подтвердили участие.
— Представители с Украины будут?
— В целом Крым посещает от 500 тыс. до 1 млн человек с Украины в год. И на ЯМЭФ приезжают, но предпочитают быть вне публичного поля с учетом политической обстановки в соседней стране.
— В этом году истекает срок ваших полномочий. Вы видите себя дальше руководителем Крыма?
— Всегда говорил, что по складу характера я не госслужащий. Крым возглавил в критической ситуации, потому что по-другому поступить не мог. Мой главный мотив нахождения на госслужбе — это доверие главы государства и доверие крымчан. Других мотивов нет. Я в команде президента, я солдат. Поэтому как президент решит, так и будет.
Сергей Леваненков, Сергей Павлив
