Occupational burnout, burnout syndrome или просто burnout — а по-русски попросту эмоциональное истощение, профессиональное «выгорание», депрессия, связанная с работой, на которой «сгорел», и когда больше жить не хочется, термин, введенный в современную психологию Гербертом Фрейденбергом в 1974 году (хотя, скажем честно, ничего нового он не изобрел). Состояние характеризуется продолжительной вялотекущей депрессией, нарастающим безразличием к выполнению своих обязанностей, подавленностью или, напротив, агрессивностью. И обязательно связано с работой.
Фрейденбергский burnout, или наше русское «эх, тоска зеленая, мать ее — пойду-ка я в запой», большинству тех, кто когда-то много и долго работал, знакомо это состояние тоски и апатии на доставшей их работе.
Поражает недуг чаще тех, кто работает с людьми: врачей, учителей, офисных работников… И хотя принято считать, что нет ничего легче, чем работа в офисе — сиди да на клавиши нажимай, да в сетях лайки ставь — «не вагоны ведь разгружать», все больше и больше «белых воротничков» сгорают на своих теплых местах, за своими уютными компьютерами. Многие даже не подозревают, что «горят», глотая горстями антидепрессанты, запивая их алкоголем на выходных, связанные по рукам и ногам ипотеками, кредитами и своим честолюбием.
Мужчин выгорание посещает чаще и жестче, чем женщин (это уже по собственному наблюдению). Просто потому, что наши женщины, во-первых, действительно психически крепче мужчин — спасибо матушке-природе, и во-вторых, потому что к работе часто относятся не настолько серьезно, так как для них важнее семья и, например, их здоровье. Последние они вряд ли променяют на эфемерные дифирамбы (это ведь не восхищение ногами от ушей или их чудо-отпрысками), потешенное тщеславие и даже бонусы.
Другое дело мужчины (мужи чинов своих). Здесь все «запущеннее»: во-первых, социумное давление по этому поводу на них гораздо больше и довлеет уже с детства: надо иметь профессию, надо делать карьеру, надо зарабатывать деньги… В отцы-домоседцы не уйдешь, мы не в Скандинавиях. Во-вторых, мужчина — существо конкурирующее. Все у него должно быть больше и «длиньше». Сгореть дотла, но пощады не запросить, не заплакать, не сдаться. Такое уж воспитание.
Меня burnout посетил впервые, наверное, лет в двадцать пять. Когда я работал, работал, оправдывал, оправдывал возложенное на меня, кому-то что-то доказывал, доказывал, а потом — кирдык, и понял, что ненавижу и работу свою, и коллег своих… Только не понял, что это был он, burnout syndrome. Смена работы помогла лишь на какое-то время.
Второй раз все было хуже и уже заметнее. Помню, как уже через год «руковождения» отделом сбыта и работой до восьми вечера, я каждое утро просыпался и всматривался в свою помятую физиономию в зеркале, вопрошая, зачем все это. Жизнь проходит мимо, я все время провожу на работе, и все ради того, чтобы найти больше клиентов для покупки нашего «самого лучшего в мире оборудования», на которое мне было начхать… Тогда я сделал все, чтобы меня уволили.
Третий раз и вовсе наступил край. Работа была уникальная (без преувеличения, так везет только раз в жизни: на острие новых технологий, с зарплатой и бонусами, позволявшими купить уже через два года квартиру и ездить по всему свету, не задумываясь о тратах и т. п.), но поэтому и крайне стрессовая. (Большие деньги ведь не платят просто так. Просто ты еще этого не понял.) Тогда я держался до последнего. Но и там уже через три года я понял, что дальше выдерживать постоянное напряжение, работать по выходным, на больничном и в отпуске я больше не хочу. Вернее, могу, но не вижу смысла.
На самом деле, доходило до абсурда, который оправдывать высокой зарплатой и большими возможностями я уже не мог. Например, даже в отпуске, сидя на каком лазурном пляже, я вынужден был отстукивать по скайпу сообщения; на больничном сквозь сопли и кашель связываться с бузившими клиентами; по вечерам, вместо того чтобы смотреть какой сериал, задравши ноги, общаться со своим начальством… И поначалу это было круто: я весь такой профи, весь такой перфекционист, «топ-перформер» и «ачивер».
А жизнь… А жизнь мчалась дальше. Дни мелькали один за другим. Неделя за неделей, месяц за месяцем. Денег было столько, сколько не потратишь. Успех. Признание. Но все стало вызывать раздражение и даже агрессию. То, что раньше имело смысл, стало бессмысленным.
Я понял, что жизнь проходит мимо меня, пока я все время провожу на работе. И что уже завтра может случиться что-то, что перечеркнет весь мой офисный героизм, и тогда на могильной плите напишут, каким славным работником я был…
И вот я снова увольняюсь со своей золоченой галеры, чтобы вернуться от работы к жизни…
