Продолжение. Начало Часть 1
СЛУХИ И ОЧЕРЕДИ
Жизнь Донбасса в последние пять лет, это затянувшийся, вялотекущий психоз, ожидание нового и светлого будущего в запертом снаружи бомбоубежище. Никуда не вырвешься. Единственная доступная «заграница», кроме России, это Абхазия (одна признала ДНР и ЛНР и туда можно ездить по местным паспортам). Утешает мало. Но, за пару недель до первого тура выборов на Украине, кто-то вбросил сенсационную новость: «Донбассу будут давать российские паспорта» и снежный ком слухов понесся как с горы. Выборы на Украине сразу оказались малоинтересны. Какие там выборы… Где паспорта?!
Виталий, директор крутейшего донецкого автосервиса, выбирается из смотровой ямы – проверял, как чинят мою машину. Что-то ему не понравилось в действиях мастеров. В Москве ты не увидишь директора ныряющего под машины клиента, а здесь — запросто. Виталий возвращается к начатому разговору о паспортах. Рассуждает и критикует местную обывательскую психологию:- Он мне такой: «А что мне даст российский паспорт?». А я ему: «Ты лучше подумай, что ты сам сделал, чтобы Россия дала тебе паспорт? Ты кроме головной боли ей пока ничего не принес. Если будут давать – прими с благодарностью».
Слух о паспортах на самом деле поддержал Донбасс морально в этом затянувшемся безвременье, где нет ни мира, ни войны. Слух с помощью людского устного резонанса превратился в эпичное сказание. Где 500 тысяч бланков российских паспортов уже лежат на тайных складах в Макеевке, а в Матвеевом Кургане (приграничном российском поселке) якобы уже спешно строится из модулей городок для сотрудников российской миграционной службы. Там российские паспорта будто бы будут получать жители тех районов Донбасса, которые пока контролирует Украина. Мой информатор, сотрудник паспортного стола одного из районов Донецка, в целом, слух подтвердил:- Составляют списки по подразделениям Народной милиции. Сначала получат военные, потом госслужащие, потом все остальные, имеющие республиканские паспорта. Соседи кривились: «Зачем нам паспорт ДНР»?
— Передумали?
— Засуетились, прибежали. Вчера провел их без очереди. Очередь у нас теперь на получение паспортов ДНР, как в 16 году. Сделали четыре приемных дня, не успеваем – один человек оформляется минимум 20 минут, люди с шести утра занимают.
Один из главных руководителей республики, на мой вопрос про российские паспорта, ответил так:
— Потом! Потом, после интервью! – и замахал руками.
Но, после интервью, отвел меня подальше от любопытных ушей и тихо сказал три слова: «К лету будут давать». До лета осталось всего ничего.
«ВОЗВРАТНАЯ ЛЮБОВЬ»
На заправке в центре Донецка, вцепившись в прилавок, рыдала юная барышня. Я пригляделся к ней внимательно. Жилетка-пуховик, но без меховой оторочки. Помады нет, а донбасские красавицы обычно сначала красятся и только потом спускаются в бомбоубежище. Вместо туфель какие-то туристические ботинки с красными шнурками. Ростов? Хуже. Москвичка! Пыталась расплатиться карточкой за 10 литров бензина – как раз до границы доехать.
— Я из Москвы к вам приехала в гости, я не знала, я даже не думала, я вообще думала, у вас гривны! – девушка содрогалась и глотала окончания слов. Парень-кассир, ошеломленный такими страданиями, ее мягко утешал, девушка ему явно нравилась:
— Уберите ваши гривны. Не переживайте, я вам верю, я сейчас запишу вам телефон, просто киньте на него 440 рублей, как в России окажетесь. Хорошей дороги! При всем европейском и буржуазном лоске, который сохранил Донецк, есть куча мелочей, которые отравляют жизнь и постоянно напоминают, что ты – никто и живешь нигде. Те же самые пыльные отключенные банкоматы, лезущие на глаза в каждом углу города.
Поделиться видео </>
xHTML-код
Политолог Андрей Бабицкий — о ситуации на Донбассе.Дмитрий СТЕШИН
— Люди устали, конечно, и не очень довольны, мягко говоря, – толковал мне журналист и политолог Андрей Бабицкий, несколько лет назад променявший тихую Прагу на Донбасс. И ни разу об этом не пожалевший. — Вот только зря на Украине рассчитывают, что это недовольство как-то конвертируется в любовь к Украине.
Я хохотнул:
— Это тиф бывает возвратным, а «возвратной любви» не бывает. А вот обида есть на Россию? Обида на то, что это адское и кровавое шапито затянулось на пять лет?
— Это такая обывательская обида, мол, Россия могла сделать больше. Я так не считаю. Россия делает все, что может. Я знал, что будет долго и мучительно. Я занимался в свое время и Абхазией, и Осетией – у всех непризнанных государств длинная история и рассчитывать на короткие победы не стоит. Но люди не переживали те эмоции, с которыми я уже сталкивался – у них были колоссальные надежды на «крымский вариант». Но здесь его реализуют в другом виде.
Андрей Бабицкий.Фото: Дмитрий СТЕШИН
— ?
— Я, например, вижу, что эти территории уже процентов на 80% российские, остаются только мелкие бюрократические и юридические формальности.
Андрей был прав. Сходу сложно перечислить все ниточки, которыми брошенный Украиной Донбасс пришвартовали к России. «Рублевая зона» — да, рубли ходят с 15 года, спасибо Украине, которая пыталась здесь устроить безналичную экономическую катастрофу. Местные нотариальные доверенности – Москва признала, автомобильные права и номера – признала. Упрощенный миграционный режим – есть. Дипломы и аккредитации ВУЗов – есть. И это, пожалуй самое главное. Если жить не сегодняшним днем, а думать о будущем.
УНИВЕРСИТЕТ, УПЛЫВШИЙ В РОССИЮ
От будущего, в коридорах Донецкого национального университета не протолкнуться – сейчас здесь учится 12 тысяч студентов, всего на 1 тысячу меньше чем до войны. А еще есть 100 докторов наук, 400 кандидатов наук… Я сижу в святая-святых Университета, в крохотной кухоньке при кабинете ректора, профессора-математика Светланы Беспаловой. В 14 году Университет развалился с треском, казалось, навсегда. Часть преподавателей уехала в Мариуполь, там открыли «филиал», но жить беглая профессура все равно предпочитает в Донецке. Светлана Владимировна говорит, что иногда их встречает в центре столицы ДНР – раскланиваются. Хотя беглецы сделали все, чтобы университет не ожил – снесли общевузовскую информационную базу, вывезли все оборудование, что смогли, и гадят до сих пор. Как только Донецкий университет задышал, ректора сразу же лишили в Киеве пенсии и профессорского звания. Ученой степени лишить не смогли – для этого нужно собирать диссертационный совет. Но потомки бандеровцев — народ упорный и злопамятный:
Поделиться видео </>
xHTML-код
Светлана Беспалова — ректор Донецкого национального университета.Дмитрий СТЕШИН
— У меня вчера на границе служебную университетскую машину изъяли, — говорит мне спокойно ректор. — Она стояла несколько лет, мы ее починили, а с 17 марта украинцы машину внесли в международную базу, как угнанную. Такой эпизод нашей жизни.
У здания Донецкого национального университета.Фото: Дмитрий СТЕШИН
Светлана Владимировна рассказывает о жизни прошлой, от чего собственно и бежал прочь русскоязычный Донбасс. Как благодарили ее за «фестиваль науки», но с оговорочкой: «где державна мова, почему на русском языке?». Как еще при Ющенко единственное, что интересовало замминистра образования Украины при разговоре с преподавателем из Донецка, «як у вас там с мовой?». Бывшая уже родина издавна готовилась к переводу образования на украинский и крупный русскоязычный учебный центр ее страшно раздражал. Вводили учебные курсы на украинском, но на них никто не ходил, и с трудом удавалось отговариваться, мол «русскоязычный регион, нет абитуриентов».
— Здесь был открыт центр НАТО, провели конгресс украинских националистов международный. Сейчас мы открыли в этом здании «Русский центр».
Университет оказался чуть ли не первой структурой в ДНР, которая начала интеграцию с Россией. Январь 2015-го. Еще не взято Дебальцево, еще не отбит Донецкий аэропорт – снаряды прилетают даже в центр города. Две женщины-преподаватели едут на ржавой колымаге в Ростов, в Южный Федеральный университет – сказать коллегам, что они еще живы. Там их встречают с большим удивлением: «Неужели вы еще работаете?». Ситуация на тот момент сложилась патовая – Университет есть, часть преподавателей есть, несколько тысяч студентов учатся, и все это, по мнению Украины, абсолютно незаконно, а выданные дипломы будут простыми бумажками, а не документами об образовании. Что делать?
— С ректором Южного Федерального, Инной Шевченко, мы перелопатили кучу документов, чтобы выработать механизм получения вторых, российских дипломов. Защита диплома – в дистанционном режиме. Война же, лучше лишний раз ребятам никуда не ездить. Да и денег ни у кого нет, – рассказывает Светлана Беспалова.
Ректор Светлана Беспалова.Фото: Дмитрий СТЕШИН
Но ровно за неделю до защиты донецких дипломов российское Минобразования вдруг страшно испугалось «провокаций со стороны Украины» и потребовало очной явки студентов. Полторы тысячи человек перебрасывали в Ростов автобусами. Покойный глава республики Захарченко лично распорядился спасти выпускников.
— Сейчас наших выпускников в России за руки хватают, — с гордостью говорит мне Беспалова. — Просто в России мало кто идет сейчас в науку по естественным направлениям. После аккредитации Университета ждем студентов из России.
— Неужели поедут?
— Поедут, — уверенно говорит Светлана Владимировна. — У вас сколько стоит год обучения на юрфаке? У нас – всего 25 тысяч рублей в год. Донецкие бизнесмены уже своих детей из московских вузов к нам вернули.
На прощание я попросил у Беспаловой крепкого студента в помощь – перенести книги в библиотеку. Объяснил, что два года назад «Комсомолка» подарила Университету 40 томов уникальных репринтных изданий 15-16 веков – от летописей и судебников до духовной литературы. Привез тогда столько, сколько смог загрузить в машину. И сейчас я доставил последнюю партию книг: с 40-го по 70-й том. Светлана Владимировна вгляделась в мое лицо, я даже похолодел и на секунду почувствовал себя школьником «на ковре» в директорском кабинете… и вдруг с чувством сказала:
— Господи, так вот откуда у нас взялся этот царский подарок! Вы не волнуйтесь, книги у нас в полной сохранности. Часть – в экспозиции в «Русском центре», часть — в библиотеке, студенты работы по ним пишут.
Журналист «КП» Дмитрий Стешин во время встречи со студентами Донецкого национального университета.Фото: Дмитрий СТЕШИН
Я в свою очередь заметил, что абсолютно не волнуюсь за книги. Сейчас Донецкий университет – наверное, самое надежное место для хранение артефактов русской культуры.
Поделиться видео </>
xHTML-код
Спецкор «КП» читает лекцию донецким студентам.Дмитрий СТЕШИН
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Что стало с Донбассом за 5 лет войны. Часть 1
Вот и подошла к концу первая «пятилетка» независимости Донбасса. Спецкор «КП» Дмитрий Стешин попытался понять: что получили и что потеряли за эти долгие годы мятежные и независимые республики — ДНР и ЛНР? (подробности)
