Продолжение
Часть 1
Есть только один метод, чтобы получить правильный ответ — пройтись по всему древу малороссийского сепаратизма. Выяснить, кто поливал, окучивал и удобрял саженец. Путь этот займет почти 900 лет. В первой части мы нашли первые истоки отдаления частей Киевской Руси друг от друга — монголо-татарское нашествие заставило каждую из них искать свои пути сопротивления и выживания. Северная Русь пыталась сохранить самостоятельность, хоть и выплачивала дань Орде, а Западная Русь доверилась европейским соседям и оказалась ими поглощена…
Саженцы
В классическом определении слово «уния» — это некий союз государств, происходит это слово от латинского unio — единение. Католический Рим, мечтавший собрать у папского престола все христианские конфессии, использовал унию как политический инструмент. Иногда настолько успешно, что последствия всплывали через многие сотни лет. Недавнее размежевание церквей на Украине — зримый отголосок даже не старых, а древних папских интриг.
Егор Холмогоров, историк и публицист:
— По-настоящему тяжело стало в середине XIV века, когда появилось Великое княжество Литовское и во главе его стал Ольгерд — выдающийся завоеватель. Он просто начал захватывать южнорусские земли. В 1360 году он занял Киев. Разумеется, главным противником Ольгерд видел Москву, имеющую законные права на эти земли. Литва предоставляла торговые льготы вновь присоединенным землям, которые уже не должны были платить дань Орде, если находились в составе княжества. До сих пор западные границы Украины и Белоруссии совпадают с бывшими границами княжества Литовского. Разумеется, Ольгерд занимался созданием новой церковной иерархии на этих землях, пока Литва не слилась с Польшей под сенью католичества в федерации под названием Речь Посполита. «Люблинская уния», родившая это государство, была подписана в 1569 году и просуществовала до самого конца XVIII века. Вот с этого момента начался духовный дрейф этих земель прочь от России, которая в это же время крепла.
И вот в этом зазоре, между Россией, претендующей на статус «Третьего Рима», и появившейся могучей Речью Посполитой, пробился свежий побег украинского сепаратизма.
Подписание «Люблинской унии» 1569 года узаконило и ускорило дрейф Западной Руси в Европу. «Люблинская уния». Ян Матейко (1869)
ОСТАВАЛАСЬ ОДНА ИДЕНТИЧНОСТЬ — ПРАВОСЛАВИЕ
Почва любого сепаратизма — отказ от своей исторической идентичности. Инородцы — новые «осваиватели» русских земель — серьезно работали с доставшимся им населением. Они почти вытравили идентичность старую, русскую, но полностью идентичность западную привить не смогли и не успели. И в этом непрочном шве была скрыта трагедия будущей Украины.
Егор Холмогоров:
— Время шло, шло постепенное обучение в Речи Посполитой русского дворянства. Дети их стали получать образование в иезуитских коллегиях, говорить по-польски и принимать католичество. Значительная часть епископата, подчиняющаяся Константинополю, стала думать, что им будет лучше жить в статусе католических епископов. И в 1596 году была заключена Вторая уния — Брестская, по которой православных архиереев в пределах Малой Руси не осталось вообще. После чего поляки официально запретили православие в Речи Посполитой. И этот запрет сопровождался террором. И унизительными ситуациями, когда церкви передавали в аренду местным евреям-шинкарям. Этот факт привел к бешеному росту антисемитизма. Жестоко относились и к русскому крестьянству — факт общеизвестный. Русские люди оказались под жесточайшим прессингом, и никакая русская культура в таких обстоятельствах развиваться не могла.
Ситуация на тот момент выглядела так: «вестернезированное» городское население, живущее по магдебургскому праву, — и не видевшие света крестьяне, для которых не было ничего слаще возвращения на родную Русь.
Чаяние крестьян воплотили запорожские казаки. Назвать их «протоукраинцами» невозможно — слишком много народов приняла Запорожская сечь. Единственным фактором самоидентификации у казаков было православие. Что не мешало гетману Сагайдачному ходить набегом на Москву, а потом просить у той же Москвы православных епископов и каяться за свои кровавые художества. Казаки во главе с Богданом Хмельницким, по сути, вернули Малороссию в Россию, собрав Переяславскую раду и попросившись «под руку московского царя». И те же самые казачьи старшины, мгновенно превратившиеся после возвращения в Россию в третьеразрядных дворян, сохранили в себе некоторое странное послевкусие…
Богдан Безпалько, член совета по межнациональным отношениям при Президенте РФ:
— У казачьих старшин был хороший пример — Речь Посполитая, где монарх не определял политику государства. Но гордиться там было нечем — эта политика вольностей привела к тому, что Речь Посполитую разделили между собой три государства и три раза подряд. В любом случае у шляхты и магнатов власть была почти абсолютная. И некоторые малороссийские дворяне, зачастую не имевшие никаких аристократических корней, которые и вылезли наверх благодаря восстанию Богдана Хмельницкого, начали вспоминать «былые вольности». Это и стало толчком для развития сепаратизма на территориях, которые сейчас называются Украиной.
ЯЗЫК МОЙ — ВРАГ МОЙ
Объективно южнорусские области отличались визуально от остальной России — это зафиксировано в тысячах записок и дневниках безвестных путешественников и писателей-классиков. Бревенчатые избы сменялись мазанками и плетнями, вместо лошадок — волы, а потом появлялся и более певучий язык — русский, но в то же время не совсем… Этих языковых и этнографических отличий не хватало для полноценного развития сепаратизма. На Русском Севере или в Сибири, Поволжье, на Дону архитектура и наречия тоже отличались. Но об отделении от Центральной Руси из-за разницы в наличниках или аканья-оканья никто не думал. И тогда с языком в Юго-Западной Руси начали серьезно работать. А потом стали работать с народом. Было кому — украинский сепаратизм имел сразу двух повивальных бабок, споривших над новорожденным младенчиком: Польшу и Австро-Венгрию. Воспитанник католических школ в Бердичеве и Умани Франтишек Духинский, основоположник «украинства», честно писал в начале XIX века:
«Москали не являются ни славянами, ни христианами в духе славян и других индоевропейских христиан. Они остались кочевниками до наших дней и останутся кочевниками навсегда».
По крайней мере это было сказано честно. Более умные, работали молча.
Тарас Шевченко (в центре) с товарищами из Кирилло-Мефодьевского братства. Фото: wikimedia.org
Андрей Марчуков старший научный сотрудник Института российской истории:
— Взять местное наречие, кодифицировать, оформить, добавить пару-тройку новых букв, назвать языком, а его носителей — нацией. Провернуть такую операцию можно было в любой местности… В Сибири, например, была попытка создать «сибирский язык». Пишем книжки, вроде бы невинной этнографией занимаемся, а на самом деле — политикой! Многие не понимали, как это серьезно.
Новый язык высмеивали русские классики, например, Тургенев в «Рудине»:
«- Вот мы толковали о литературе, — продолжал он, — если б у меня были лишние деньги, я бы сейчас сделался малороссийским поэтом.
— Это что еще? Хорош поэт! — возразила Дарья Михайловна, — разве вы знаете по-малороссийски?
— Нимало; да оно и не нужно. Стоит только взять лист бумаги и написать наверху: «Дума», потом начать так: Гой, ты доля моя, доля! или: Седе казачино Наливайко на кургане!, а там: По-пид горою, по-пид зеленою, грае, грае воропае, гоп! гоп! или что-нибудь в этом роде. И дело в шляпе. Печатай и издавай. Малоросс прочтет, подопрет рукою щеку и непременно заплачет, — такая чувствительная душа!»
Все это напоминало бы скверный анекдот, но в Малороссии к тому времени уже сложились первые интеллектуальные кружки «первых украинцев на планете». Самый известный: Кирилло-Мефодьевское братство, созданное в 1845 году учеником польской профессуры, историком Николаем Костомаровым. Именно этот кружок малороссийских интеллектуалов впервые заявил: «На Украине живет особый народ — украицы».
Воспитанник этого «братства» Пантелеймон Кулиш считается «отцом» украинского языка. Он создал алфавит и даже попытался перевести на украинский язык Псалтырь. Фраза «Да уповает Израиль на Господа» он перевел как «Хай дуфае Cруль* на пана»…
Богдан Безпалько:
— Создание языка не находило понимания у народа. Языком занимались сектанты-партийцы, сами для себя издавали газеты, которые сразу же закрывались, как заканчивались спонсорские деньги. Не было читателей. Не было литературного массива.
Могу процитировать Евгения Чикаленко (один из спонсоров «украинского дела», крупный землевладелец. — Авт.): «Когда мы ехали на открытие памятника Шевченко, если бы поезд потерпел крушение, украинское дело затормозилось бы на многие десятилетия». Все сторонники «украинства» в середине XIX века помещались в один вагон.
Но у этого процесса был такой компонент, как внешнее влияние. Эти партии и кружки были интересны тем, кто хотел ослабления России.
Литература, которая ходила по рукам в этих кружках, была напечатана в типографиях Львова, находившегося в те годы в составе Австро-Венгерской империи.
*Сруль — краткая форма мужского имени Исраэль, в русской фонетике — Израиль.
ТОЛЬКО ФАКТЫ
Забытый геноцид русских
Еще десяток лет назад эти названия были знакомы лишь историкам. Талергоф и Терезин были первыми концентрационными лагерями в истории человечества — еще в начале ХХ века. И первыми узниками в них были русские… Точнее, потомки русских, проживавших на землях бывшего Галицкого княжества, находящихся под контролем Австро-Венгерской империи. И в них тогда вдруг проснулось русское самосознание. Историки посчитали толчком, разбудившим Галицкую Русь, проход через эти земли русской армии под командованием генерала Паскевича. Первым о том, что они русские, вспомнило униатское духовенство. И люди стали массово возвращаться в православие, вспоминать русский язык, выписывать из Москвы русские книги. Поставили на народные деньги памятник Пушкину… Сначала австрийцы просто пытались обезглавить народное движение, проведя несколько десятков судебных процессов. Не получилось. Тогда в начале Первой мировой, в сентябре 1914-го, были созданы концлагеря Талергоф и Терезин, куда согнали русское население — 20 тысяч галичан и буковинцев. Бараков не было, спали на земле. В лагерь могли поместить за найденную при обыске открытку с Пушкиным или книгу на русском языке.
Историческая цитата:
«В первое время было уничтожено более 60 тысяч человек, более 100 тысяч бежало в Россию, еще около 80 тысяч было уничтожено в 1915 — 1917 годах после первого отступления русской армии, в том числе уничтожено заодно даже 300 униатских священников, заподозренных в симпатиях к Православию и России».
Депутат Венского парламента А. Дашинский.
Галичина оказалась первой территорией в Европе, зачищенной по этническому признаку. Не случайно она и стала родиной бандеровщины.
