Создавая анти-Россию, на Украине строят анти-Церковь.
То, что орудуют на «незалежной» именно извне, вытекает из прозрачной лавины событий минувшего, 2018 года. Одновременно с заявлением Порошенко «Я, как президент, принял решение обратиться к Вселенскому патриарху, к его святейшеству с просьбой о предоставлении томаса», — наблюдалась бойкая активность американских дипломатов высокого ранга.
Константинопольский патриархат был взят штурмом. Обращает на себя внимание, что Порошенко в тот момент — 17 апреля прошлого года — ещё не знал как пишется-произносится слово «томос».
Активничали послы США в Греции и на Украине, а посланник Госдепа по вопросам международной религиозной свободы Сэм Браунбек, заняв пост в феврале 2018-го, взял в оборот Фанар, патриарха Варфоломея. Совсем ещё недавно Константинопольский патриархат уклонялся и даже уверенно отбивался от темы украинской автокефалии. Инициативы майданных властей характеризовались как «дерзость».
С Фанара прежде звучало: «Политики не должны иметь никакого отношения к вопросу признания Церкви». Утверждалось, что «Патриарх Варфоломей оставляет этот вопрос в ведении Патриарха Московского и всея Руси Кирилла».
Но вот всё переменилось. Штаты взялись за реализацию угрозы «сделать России больно». В искорёженном пространстве Украины ими была найдена чувствительная точка, оперевшись на которую по технологии Архимеда, они, возможно, вознамерились перевернуть и Церковь, и мир.
Упомянутый деятель Госдепа Сэм Браунбек глумливо и неутомимо врёт напропалую, ратуя за «свободу украинской церкви»: «Это неотъемлемое право украинской православной церкви и самих украинцев — решать религиозные вопросы так, как положено именно им. Так, как они заслуживают. Без помех, без всякого вмешательства извне. И это тот путь, который мы видим для украинской православной церкви — вот как все должно продвигаться. Это американское понимание, это американская позиция».
А вот что они заслужили.
Православной церковью Украины (она же и Святейшая церковь Украины) был объявлен конгломерат из украинских анафематов и самосвятов, нигде и никем в православном мире не признанных.
Перефразируя старую украинскую шутку, можно сказать, что Закулиса так сформулировала задачу по созданию анти-Церкви: «Раскольники всей Украйны, гоп в едыну кучу!».
Заметим, что и затейники с Фанара на своём официальном сайте не спешат вносить это своё монстровидное дитя в свой диптих (список) сестёр — Поместных церквей. Денисенко (Филарет) недоволен названием «новой церкви» и требует: «Мы хотим быть автокефальной Церковью — такой же, как и все остальные православные Церкви… Но тенденция такова, что мы можем попасть в зависимость от Константинополя.
Поэтому от нас зависит, подчинимся ли мы им или не подчинимся». Однако Фанар взирает на его недовольство с садисткой улыбкой: дело сделано.
Между тем по Украине катится цирковое предвыборное гульбище гастроль-томоса с Порошенко во главе…
Однако, прикрываемая этим внешним шумом, на Украине тихой сапой совершается работа по разрушению Церкви.
Нынешние богоборцы за образец взяли технологию ОГПУ 1920-х, когда для уничтожения Церкви системно насаждалась раскольническая Обновленческая церковь (она же Живая церковь), имевшая порой вполне симпатичные названия — как и положено клонам, породившая другие расколы, угодные большевикам.
Антицерковники нынешней Украины, конечно, пока прямо не говорят, как их предшественники в ЧК, что вслед за канонической Церковью ликвидируют и обновленческую.
Именно так, например, было заявлено Патриаршему экзарху на Украине митрополиту Михаилу (Ермакову), когда тот отказался признать раскольников.
Экзарх передал, и до нас дошло: «Вымогают от меня признания „Живой церкви“, угрожают в противном случае арестом. Когда же я решительно отверг их требования, то они довольно цинично признали, что я, быть может, поступил правильно, так как всё равно и „Живую церковь“ они, в конце концов, ликвидируют».
Мы знаем, что когда обновленцы стали не нужны, их, как и святых новомучеников, многих убили. Но и мученическая кровь, по словам отцов церкви, не искупает греха раскола. Поэтому «имена одних сияют, как звезды на небе, о других не смеем вознести и молитву как об отступниках».
Публицисты киевского режима, специализирующиеся на теме пропаганды ПЦУ, не дремлют. Их не устраивает в канонической Церкви всё, начиная с канонов.
Излагают: «Старые каноны — сформировавшиеся под влиянием социальных и культурных традиций поздней Античности и раннего Средневековья, следует пересмотреть и часть из них отменить. В то же время добавить нормы относительно других сфер». Ну да, в темноте жили, не ведали учения о пяти полах, святом Майдане и Цукерберге.
А в первую очередь узаконить второбрачие священников и новый календарь, как в Константинопольском патриархате.
Публицисты сетуют: «Ранее Константинополем уже предпринимались попытки взяться за подобную ревизию, но Москва этому всячески мешала. Получив мощного союзника в виде Киева и при изоляции главного противника реформ, у Вселенского престола открывается возможность навести порядок в православии». Имеется в виду, в мировом православии. Но начнут с Украины. Устранив каноническую УПЦ (МП), они готовы наворотить дел. Украинские идеологи учат: «Получив церковную независимость, первое, что нужно сделать — это возродить традиции украинского православия.
Прежде всего, речь о выборности духовенства, от рядового священника до главы церкви».
Это слово в слово риторика из марта 1917 года. А так же из более ранних предреволюционных метаний. Достижением «церковной революции» стало подражательство светской жизни и требование выборов. В 1917 году выбирали псаломщиков, дьяконов, приходских священников, настоятелей и настоятельниц монастырей, архиереев. Главной фигурой в церковной структуре, конечно, является архиерей, епископ, ведущий своё преемство от святых апостолов Христа…
По поводу идеи выборов сошлёмся лишь на мнение профессора древней церковной истории в Санкт-Петербургской духовной академии В. В. Болотова (+1900), на которого ссылались организаторы выборов. Выдающийся церковный историк показывал в конце ХIХ века, что выборы епископа воспринимались в древней Церкви «за нечто неоспоримое, не подлежащее даже рассуждению».
Но это была не вся мысль историка. Он писал: «В настоящее время разглагольствия о выборном начале вошли в моду и находят многих сторонников, но я не из их числа… если выбор существовал, но затем отменен, то это случилось не без уважительных причин. Отношения с тех пор до того искажены, что возрождение выбора у нас в России принесло бы столько пользы, сколько — разведение виноградных лоз вдоль тротуаров в Петербурге».
Он показал, во что со временем выродились свободные выборы, когда совершались подкупы, когда «борьба черни с дрекольем в руках заменялась борьбой влиятельных лиц с мешками золота».
В нынешних условиях со стороны властей в отношении иерархов УПЦ уже испытывались «мешки с золотом». Дело, видимо, идёт к «дреколью».
Богоборцы пишут: «Киевскому православию в равной степени чужды церковный империализм и феномен старчества» (!). Идеологи решили сочинять особое «киевское православие», нечто совершенно фантастическое! После 70 лет атеизма и 30 лет русофобии — неудивительно.
Выпад против старчества — не случаен. С одной стороны, известный апологет автокефалии Софроний Черкасский не раз уже высказывался против духовных старцев. Его, похоже, не устраивает почтение, которое люди им оказывают, к которым, случалось, ездили и за тысячи километров, а к нему-то за духовным советом идут не очень. Митрополит, как передают люди церковные, зачем-то высмеивал почитаемых старцев.
Вот и последователь у него, который явно не понимает, о чём говорит: «Старчество — это полное делегирование принятия всех жизненных решений своему духовному наставнику. Чистый и дистиллированный патернализм».
Строитель «новой церквы», которого мы цитируем, делает вид, что не знает отличия между старцами, обладающими благодатными дарами мудрости, рассуждения, прозорливости, — с ложным старцами, которых ещё св. Игнатий Брянчанинов обличал в «душепагубном актерстве печальнейшей комедии». Идеолог ПЦУ выводит, что феномен старчества был «в Российской империи в качестве одной из форм легитимации политической лояльности по отношению к властям». Чрезвычайная чушь, несомненно.
Но мысль понятна, выпад против старчества — это прицел во всё монашество, которое, разумеется, никакой «новой церквы» не примет, так как познало, что есть благодать в старой, древней, Христовой.
Недавно Глинская пустынь приняла мощи старца — преподобного схиархимандрита Серафима (Романцова), который в советские времена окормлял в горах Кавказа монахов.
На вопрос паломника, «как спасаться, если нет старцев?» — он однажды ответил: «Все имеют скорби. Они заменяют старцев, так как их попускает Господь, зная сердце каждого. Никто не поможет и не изменит, если не менять себя. Начинать надо со внимания к языку и уму. И надо постоянно следить за тем, чтобы обвинять себя, а не других».
Так вот: старцев заменят скорби.
Упомянутый идеолог и инициатор раскола Софроний весной 2018-го призывал не бояться раскола: «Но чего нам бояться раскола? Он уже есть, и не один, три на Украине. Ну еще один будет. Но и что с того? Будет же наша церква!..»
Сам он в последний момент уклонился от объединительного собора раскольников, заявив хитромудро: «Я ни туда и ни сюда. Но в Московском патриархате не остаюсь». Верно, свою особую церковь мечтает основать? «Неповторимо украинскую?» Возможно ли?! Если довести до логического завершения идею «Раскольники всей Украйны, гоп в едыну кучу», то вполне!
Три раскола на Украине, о которых упоминал Софроний, это самосвяты (УАПЦ), анафематы (УПЦ КП) и униаты — Украинская греко-католическая церковь (УГКЦ), в расколе пребывает с 1596 года, признавая верховенство юрисдикции Папы Римского и внешне соблюдая православный обряд. Лидер украинских униатов активно приветствовал создание ПЦУ. А глава Рады униат Парубий ездил с Порошенко и Думенко в Стамбул за томосом. Он активно продавливает в Раде законы, которые выгодны ПЦУ и нацелены против УПЦ; старается.
Так вот, в недрах Константинополя и Ватикана определённо вызревает идея объединения ПЦУ и УГКЦ, создание «того, чего не может быть», некоей структуры, кажется, приближающий Апокалипсис.
Глава униатов Святослав Шевчук высказался, ошарашив многих, что объединение УГКЦ и ПЦУ не является «утопическим», а наоборот — «это хорошая радостная перспектива». И уточнил, что «прежде всего речь идет о евхаристическом объединении».
И подсказал неотёсанным собратьям Востока, что, мол, «двум церквям совместно следует заниматься развитием богословской традиции, совершенствовать пастырское служение». Трудно сказать, сильно ли обрадовались Софроний, Семион и Драбинко, услышав такое.
В ту же дуду, что и Шевчук, задул, ещё более неожиданно для многих, Константинопольский экзарх арх. Даниил (Зелинский), американец, сыгравший ключевую роль в получении томоса. В интервью Би-Би-Си он так разоткровенничался, что потом потребовал подсократить кое-что в публикации ВВС от 11 января. И о чудо! Би-Би-Си — «подсократило» всё, что Даниил наговорил об объединении ПЦУ и УКГЦ — главку «Объединение с греко-католиками». Но скриншот — хорошее изобретение, всё помнит.
Очевидно, что создаётся некая структура, отличная от существующих христианских церквей и принципиально отличная от православных Поместных церквей, противостоящих надвигающему Апокалипсису…
Радует ли почитателей ПЦУ такая перспектива, или она пока не вполне очевидна? Или это именно то, чего жителям Украины как раз в жизни и не хватает?
Олег Миклашевский
