В наступившем году нас ждут: 75-летие окончательного снятия блокады Ленинграда, 75-летие освобождения Минска, форсирования Днепра и освобождения Киева. Но также летом 1944-го была и высадка союзников в Нормандии, во Франции, открытие полноценного Второго фронта. То был редкий, но абсолютно самоценный пример того, как Москва и западные столицы могут выходить на согласованные решения. Но в чем тут новости?
Итак, тогда западные столицы и Москва шли к согласованным действиям очень разными путями. Тем ценнее то, что рассекречено только сегодня. Во-первых, за два года до высадки в Нормандии на французской земле состоялась первая совместная операция союзников по антигитлеровской коалиции. Во-вторых, только сейчас выяснилось: Запад помог той резидентуре советской разведки, действия которой до войны привела все тот же Запад в ужас, когда в 1930-м в Париже был похищен русский генерал-белогвардеец Александр Кутепов. "Вести в субботу" вернут в историю имя советского резидента-"нелегала", который все это хозяйство унаследовал.
Этого резидента-героя советской разведки арестовали летом 1942-го. Он прошел через немыслимые пытки, но ушел непобежденным. Однако начиналась эта история, конечно, значительно раньше и совсем в других обстоятельствах.
В Париже с французским историком Гийомом Буржуа идем туда, где задолго до войны, еще в 1930-м, был похищен генерал Кутепов.
Боевой офицер, преображенец генерал Александр Павлович Кутепов — участник и русско-японской, и Первой мировой войн. И он на дух не принял даже и Февральскую революции, не говоря уже об Октябрьской, социалистической.
В белом движении он был фигурой настолько значимой, мимо него настолько нельзя было пройти, что даже в советские годы его образ воплотили на экране. И кто?! Сам Станислав Говорухин.
В эмиграции Кутепов возглавил влиятельный Русский общевоинский союз и стал целью советской спецлслужбы, которая тогда называлась ГПУ.
Его затолкали в машину. Он стал сопротивляться. Тогда его стали усыплять хлороформом. Оказалось, что доза препарата была настолько высока, что у него случился сердечный приступ. Но есть и другая версия: из-за того, что он активно сопротивлялся, один из похитителей схватил нож и стал его колоть.
Еще тогда эмигрантский журнал "Иллюстрированная Россия" восстановил, по какому маршруту Кутепов шел в день похищения и где его поджидали, как стало понятно, минимум трое советских чекистов.
В похищении Кутепова участвовали два брата Онель. У них были похожие имена — Морис и Мариус.
Наш французский знакомый — специалист по тому брату, который Морис. Он был одним из тех депутатов-коммунистов французской Национальной ассамблеи, кого из парламента изгнали, когда он отказался безоговорочно поддержать войну. Еврей. При немцах Морис Онель попадет в концлагерь Аушвиц. Но, пережив столько всего, перед смертью в он покаялся: он — похититель Кутепова. Что еще мы о нем знаем?
Семейство Онелей держало в довоенной Франции мастерскую по изготовлению багетов. Мы заглянули в сегодняшнюю московскую арт-мастерскую "Багет" и попросили, чтобы нам красиво оформили портрет брата Онеля, который, со слов Мориса, при похищении Кутепова изображал полицейского. И что же в этой истории не клеится?
До недавнего времени никаких документов про это не было. Но директор СВР Сергей Нарышкин вручил нам заветную папку с ответом на вопросы ВГТРК. Вот что там обнаружилось: "Онель Мариус родился в 1899 году во Франции. В 1927-м был завербован в Париже. Прозвища — Кулаков и Генри. Под его руководством и при личном участии были выполнены похищение архива Троцкого, перлюстрация корреспонденции сына Троцкого, создание авиафирмы с двумя пассажирскими самолетами и — самое главное для нас — ликвидация генерала Кутепова, за что Генри был награжден орденом Красного Знамени и принят в совгражданство".
Когда с Гийомом Буржуа садимся в одном из парижских кафе, показываю ему эту папку
— Есть у меня еще одна личность, документы которой я бы хотел вам показать. Думаю, для вас это будет сюрпризом. Кто это?
— О, да! Это должно быть Мариус Онель, брат, — говорит Гийом.
— В документах сказан, что он — "агент советской разведки Генри".
— Ух, ты! По-нашему — Анри.
— У меня есть фото от СВР от 1924 года. Подпись — на французском, а я им не владею.
— Здесь говорится о пикнике в Сенарском лесу: "Я держу знамя".
Но смог ли он его удержать, когда в 1940 году Францию подмял под себя Гитлер и война началась не с идеологическими врагами, а с агрессором?
Тогда почему-то Мариус, снабженный всеми возможными документами на другие имена, оказавшись в неоккупированной части Франции, пропадает со связи с Центром (тогда уже не ГПУ, а НКВД). А в Париже остается…
Там резидентуру по организации диверсий против агрессора возглавляет (и попадает в лапы гестапо из-за предательства) тот, кто до этого был заместителем Онеля, тот самый человек, ради возвращения истинного имени которого в историю, мы и затеяли этот материал.
Еще недавно в официальной "Истории внешней разведки России" он проходил только как "резидент Ром". И он тоже был завербован советской разведкой на идеологической основе, но уже после похищения Кутепова. И он тоже до войны работал по троцкистам. Но с началом войны остался в тылу у немцев.
Вот он, дом, где он снимали квартиру со своей женой. Заходим в их подъезд. Сегодняшние жильцы, естественно, с изумлением узнают, что во Вторую мировую здесь располагалась важнейшая ячейка сопротивления оккупантам, хотя ведь даже расположение дома (у железнодорожных путей) о многом говорит: было продумано, куда эвакуироваться в случае полицейского налета. Мы сегодня впервые заглянем и в дело Робера Бека — из картотеки именно СВР.
Для нашего друга-французского историка имя Робер Бек не новое. Но только сегодня и это имя впервые официально связано с советской разведкой, а не с французским Сопротивлением.
Арест его и его группы в 1942 году немцы подавали как сенсацию. Но даже они — тогда еще такие самоуверенные — признали, что поймали того, кто успел нанести им "многомилионный" урон. Что за урон? Немцы стыдились и не распространялись. А в Москве это до сих пор засекреченная информация. Известно другое.
— В тюрьме стуками по трубе он смог передать свое имя женщине из соседней камеры, что его пытают и кто его предал, — рассказал Гийом Буржуа.
— Что именно он сказал?
— Он сказал, что его предала Жанетт. И добавил, что у нее зоб и выпученные глаза.
Как-то мы об этой девушке уже рассказывали. Она действительно была сильно больна, и, судя по ее более ранним фотографиям из архива СВР, болезнь прогрессировала в конце 30-х. Но, несмотря на это, она стала участницей советско-британской операции "Ледоруб", в рамках которой через Англию в оккупированную Европу переправлялись агенты советских спецслужб, одной из целей которых было восстановление связи с такими резидентурами, как в Париже.
Жанетт, она же советский агент Хуанита, она же при рождении Шифра Липшиц. В ее рассекреченном деле из СВР находим рапорт, в котором оговаривается, что во Франции она должна избегать операций по линии "Д" — диверсии.
Но, как и Зоя Космодемьянская под Москвой, эта девушка под Парижем пошла до конца. Она уговорила резидента дать ей, как и другим членам группы, боевое задание, выехала из Парижа и с напарником подожгла мельницу и зерновой склад, откуда шли поставки немцам.
Как считалось до недавнего времени, это она выдала имя и адрес резидента. Сегодня мы ее можем реабилитировать. Из справки СВР: "В конце 1941 года в группу Робера был внедрен агент гестапо Андре — Эрслер Габриель Давидович. Он выдал группу Робера немцам".
Но факт есть факт: группа была разгромлена. И Робер, чтобы не выдать секреты, идет на страшный шаг. Он режет себе вены и своей кровью на стене камеры выводит серп и молот. Немцы вовремя заглянули в камеру и не дали ему умереть, когда он хотел того сам. Но он так им ничего и не рассказал и был расстрелян в феврале 1943-го. До высадки союзников во Франции оставалось еще почти полтора года.
— Позвольте задать вам сложный вопрос: кто они для вас? Пламенные коммунисты и потому предатели французского дела или герои борьбы с нацизмом?
— Разумеется, они — борцы с нацизмом, сражаясь с которым они погибли. Робер Бек скончался после чудовищных пыток. Но, конечно, эти люди были коммунистами, — считает Гийом Буржуа.
— Патриоты Франции?
— Я не уверен, что Онель или Бек были бы очень рады тому, что их называют французскими патриотами. Но, что точно известно, Робер Бек в своем последнем письме оставил слова: "Да здравствует Франция!"
Кто же еще до войны был третьим похитителем генерала Кутепова? Споры на этот счет идут до сих пор. Но ту версию, которая кажется весьма правдоподобной нам, мы придержим при себе. Если мы правы, то потомки этого человека живы и не очень хотят, чтобы их семье напоминали о связях с советскими спецслужбами, как бы потом они ни дистанцировались от советского прошлого. А мы считаем, что все подряд комментировать иной раз ни к чему. Лучше промолчать.
