Сергей Шаргунов
Прекрасный Париж протестно пылает.По плану проказника-поджигателя Павленского!Проклятый предтеча погрома!..Полный привет!
Да, если и искать какой-то русский след, пока жгут и гуляют под трагический вальс «На сопках Маньчжурии», то сразу вспоминается отечественный шалый акционист, запаливший двери Национального банка Франции.
То, что претендовало на художественное высказывание, обернулось восстанием масс.
И пускай улицу, кажется, немного утихомирили, в любой момент ждем новых огненных извержений.
Теперь немало банков превращено в пепел…
В витринах модных магазинов владельцы поверх дорогих платьев на манекенах надевают желтые жилеты. Чтобы обошло стороной…
Слезоточивый газ, жертвы, полицейские бронемашины, тысячи задержанных…
Симптоматично ли происходящее? Безусловно.
Уличная стихия выплеснулась спустя полвека после беспорядков 1968-го.
Тогда тоже не все понимали, чего надобно этим бунтарям. Кто за ними стоит? Кого представляет эта анонимная и яростная сила?
Президент Де Голль терялся, с кем ему вести переговоры. С немолодым писателем Сартром? Со студентами-мечтателями, которые требуют невозможного?
Да, в 1968 году не было бы размаха и результатов без социально-экономической повестки, без забастовки профсоюзов.
Но и сейчас тоже восстание в Париже направлено против высокой стоимости дизеля, бензина и электричества, и замаячил призрак масштабной забастовки.
Кстати, Макрон, вводя чрезвычайное положение, почти буквально повторил угрозы, которые произносил некогда Де Голль.
Ну а все-таки люди… Они за что? Чего же ты хочешь, Париж? Или просто праздник непослушания всегда с тобой?
По-моему, точно сформулировала новоявленный философ массбунта Памела Андерсон. «Я презираю насилие», — написала Памела, осуждая битье стекол и полицейских. Но затем добавила: во всем виновато неравенство между элитой и 99 процентами людей не только во Франции, но и во всем мире.
Что ж, когда я читаю листовки и манифесты нынешних французских весельчаков, порицающие глобальную олигархическую несправедливость, мне почему-то вспоминается совместное заявление, которое несколько лет назад сделали русский патриарх Кирилл и римский папа Франциск, встретившись на Кубе.
«Наш взгляд обращен к людям, находящимся в тяжелом положении, живущим в условиях крайней нужды и бедности в то время, когда материальные богатства человечества растут. Растущее неравенство в распределении земных благ увеличивает чувство несправедливости насаждаемой системы международных отношений».
Как будто не Святейший и понтифик, а желтые жилеты, ей-богу…
Принято бояться популизма и браниться этим словом. Фу, популизм! Еще шутят про «ширнармассы». Но в истории то и дело именно они — широкие народные, просто и грубо знающие, что для них важно и близко, заставляют себя услышать.
Буча французов и примкнувших к ним европейцев — популистская. В хорошем и выстраданном смысле. Против вопиющего расслоения, нищеты, миграционного цунами, против начальства, подчиненного американскому контролю. Отсюда уже политические и геополитические требования, распространенные среди множества бунтовщиков.
Например, выйти из НАТО. Поставить на место наглых бюрократов Европейского союза.
С такими лозунгами — при всем сходстве огненных картинок — это уже никакой не ремейк Майдана, а наоборот, «антимайдан».
Восстания ведь бывают разными. В Севастополе и Донецке, на мой взгляд, тоже были народные восстания. Так что чем случайнее — тем вернее: знамя ДНР в парижской толпе к месту.
А еще бывает так, что жажда правды снимает противоречия между левыми и правыми, теми, кто за социальную справедливость и кто за национал-консерватизм. В России-то наше правдоискательство эти противоречия давно причудливо сняло: например, русской весной 2014-го, когда в Крыму на Перекопе развевались рядом исторические флаги красных и белых. Европейцы часто дивятся, не понимая, кто у нас левый и кто правый, а по мне — так это парадоксальный признак прогрессивности отечественной мысли и унылой архаичности крохоборства.
Ваш браузер не поддерживает данный формат видео.
Лидеры и депутаты левых и правых европейских фракций друг друга едят поедом, но если они в чем-то и совпадают, так это в хорошем отношении к России.
И вот сейчас, поверх барьеров левого Меланшона и националистки Ле Пен, выплеснулась народная стихия.
А может быть, то, что мнится высоколобым аналитикам эклектикой и сумбуром, — это и есть мудрость простоты, сермяжная парижская правда?
Милый Париж, ты так горишь! Знаю, ты устоишь. Однако аллергию на глобальное неравенство и лицемерие ты показал ярко.
Вообще, происходящее на улицах — это театр. Я даже не про жесть, а про карнавальность, страстность, краски. Любая хорошая драматургия всегда актуальна и человечна. Часто боль выплескивается наружу там, где искусство оказывается бессильно.
Очень интересно, а как творчески выразится накопившееся у людей? В кино, книгах, тех же спектаклях…
У нас как раз грядет Год театра. Президент призвал театральных деятелей наполнить его таким содержанием, чтобы этот период «не стал пустым звуком». Сложно не согласиться: этот вид искусства представляет собой живой организм, который откликается на злобу дня. Справедливо и напоминание о влиянии на общество и культуру в целом.
Но верно и обратное — жизнь влияет на искусство.
В России хватает бед, проблем, неразрешенных вопросов, несправедливости. И было бы честно и спасительно, если бы кино, книги, спектакли давали пространство для неутоленного. Проговоренное — целебно.
Бунт в Париже — еще и против немоты, которую лишь подчеркивает однозвучный треск элитариев. Над великим городом гремит вопль об альтернативе.
Вслед за исполнением русского вальса мятежникам не мешало бы перепеть песенку нашей Наташи Королевой:
Желтые жилеты — вестники разлуки.Ты поешь с далеким бунтом в унисон:Выдранный булыжник помнят твои руки —Помнят твои губы крик «Революсьон»!
Разлука. Разлука с нечестным мироустройством. Разлука с евробюрократами. Разлука с обманщиками-политиками и узостью их идеологем. Мечта о разлуке.
Только получится ли удрать?
И куда?..
